Май. Теперь +30. Это кажется не менее нормальным, чем снег.
Яблони цветут, словно сумасшедшие. И сирень. У них каждый день, словно последний. Самый яркий, под песни соловья.
Я им завидую. Мне тоже хочется поносить белое длинное платье. Подвенечное.
А ещё...

LAW, я разгадала ту самую фишку с инфантилизмом и паспортом. Я научилась делать так, чтобы меня принимали за... Ведь на ребёнка нельзя наорать, нельзя ему не помочь. Это заложено в менталитете. Это очень удобный вид манипуляторства.
Хотя, я, кажется, слишком вжилась в роль в последнее время.

---

и Питер

Как странно. А я всё равно могу писать только о любви к тебе. У меня, кажется, целую жизнь не было этого ощущения, когда сердце вдруг падает вниз, словно в голубую прекрасную Бездну, и никак не может остановиться.
Как будто провалился под лёд.
Но наш лёд прозрачен, как самое тонкое стекло, а вода под ним так убаюкивающе-тепла.
А сверху всё падают, падают, падают белые лепестки черёмух.
Мы погребены под ними. Мы счастливы и давным давно должны быть мертвы.
Если бы.

Я люблю поезда. Это предвкушение встречи. И предвкушение чуда. Раньше мне казалось, что стук колёс вырывает меня из мира, и отдаляет от тебя. Теперь - что мы ближе с каждым этим ударом, похожим на удар механического сердца.

Мне нужно купить алкоголь. В магазине. Хочу узнать, спросят ли у меня паспорт. Пока я думаю о тебе, мне очень легко изображать студентку. О, ты просто не видел лиц моих ярославских собеседователей, когда речь зашла о возрасте. Они сначала синхронно смеялись, потом синхронно полезли искать эту строчку в резюме. Быть может, они в чём-то правы, и через пять лет мне всё ещё будет 20.

И в этом тоже виноват ты. Ты причина моего существования. И ты причина моей погрешности в плюс-минус тысячу лет.

Я стою на берегу Фонтанки, а ты идёшь мне навстречу. Ты такой красивый. Господи, какой же ты всё-таки красивый. Как дорогая кукла в витрине, которую нельзя трогать руками и, разумеется, ни за что нельзя получить.
Разве что в рассрочку. Кусками. Но, кажется, у меня недостанет крови, чтобы платить проценты.

Ты рассказываешь мне о городе. И о том месте, где я буду жить. Ты говоришь, что там долгое время была пожарная часть. И полицейский участок. Но я знаю, там была и тюрьма. Ты сознаёшься в этом намного позже. Но я с первого прикосновения к камню чувствую такие здания. Я же всё-таки та, кто я есть. И мой мир немного отличен от твоего.

Ты не разрешаешь мне надеть платье. И заставляешь снять все часы. О, ты так возмущён тем, что каждый из курсантов обернулся, что я даже не знаю, задевает это тебя или льстит твоему самолюбию. Я же красивая. Нет, не так. Я красивая, когда прошу этого.

Мы стоим на смотровой площадке Исаакиевского собора. Золотой шпиль Петропавловской крепости так странно ярок на фоне весенних деревьев. Столько разных оттенков листьев. Я думала, такой яркой может быть лишь осень - преддверие смерти. Ты сам того не зная, показал мне вторую сторону мира.
А ещё ангелы... «Господи, силою твоею возвеселится царь» (с) Но сверху бронзовые перья выглядят сиротливо. Быть может, им печально смотреть вниз, на людей?

А потом Михайловский театр. Вино цвета революции. Балет "Пламя Парижа".
Кажется, я всерьёз перестала верить, что нужны слова. В словах столько чрезмерности и столько невольной лжи... мы же понимали друг друга через толщу воды.
И теперь, смотря на сцену, кажется, читаем эмоции, словно с листа.
Я не хочу танцевать. Потому что и вполовину никогда не смогу танцевать Так.
Я влюблена в балет, как влюблена в сияние той самой толщи воды. Люди, прекрасные, словно цветы. Кажется, я давно перестала верить, что они могут быть настоящими.

Утро. Елагинский остров. Фестиваль тюльпанов. Верил ли ты, что их бывает так много? Верил ли ты, что весенние парки писаны столь яркой акварелью? Я - нет.
Когда я сижу с тобой в лодке, смеясь на хохлатых уток, похожих на официантов-латиносов в дорогом ресторане, я не верю, что всё это настоящее.
Что есть хризолитовые, нереально яркие листья дуба. Что цветут яблони, и черёмухи ароматные и подвенечно-белые. Или, как бельё. Это не я пошутила, это Высоцкий. Он умел рисовать живые картины словами. Без чрземерности. Теперь уже так не умеет никто.
А ещё клёны- чар-древа. Те самые. Мы не видели ликов только потому что не хотели смотреть.

А потом рыцарский турнир. Я что-то пропустила? Кажется, я спала сотни лет. И для меня кажется нормальным смотреть, как конный рыцарь подцепляет копьём платок. Привычным. Мне кажутся привычными римские легионеры.
Мне смешно смотреть на дам в барочных платьях и ампире. Я знаю, что это притворство.
Я люблю тюрнюры и стим-панк. Это было, в какой-то другой реальности, но было со мной.
Я помню песни под гитару во дворе, и то время, когда всего на всех не хватало. Телефонные будки и фильмы про "Кортик". Кажется, сейчас я снова уснула... и меня нет в мире частичной автоматизации. Быть может, очнусь, когда она станет всесторонней и абсолютной. Это недолго...

Но мы ведь не об этом. Рыцарский турнир. Артиллерийский музей. Ты знал, что для меня мортира - это часть моего времени? А в существование "Тополя" я не верю. И в "Иглу" не верю тоже. Не вижу.
Отрицательная галлюцинация, кажется так это называется.

Потом Невский. Знаешь, в первый раз я была на Невском очень давно. Зимой. С друзьями. Он каждый раз разный. И ни разу не "Невский проспект", воспетый классиком. Я пытаюсь поймать его образ, но он исчезает, путается в пыльной паутине мыслей.

Мужчина играл на ступеньках Петрикирхе. Одетый в белую рубашку и шляпу. И свечи
так странно шли к его пианино. Кажется, я тоже это где-то видела. Когда-то давно.
А вот то, во что превратились церковные катакомбы - такая дикость... У них фестиваль цвета и света... "Свет и Вода". Нет, они ровно ничего не понимают в воде.
Она инертна и величава, а они пытаются заставить её плакать.

Мы шли по набережной Невы. А за нами начинался рассвет. Его пламя охватывало шпиль Петропавловки, кралось к Дворцовому мосту... было так странно смотреть, как на нашей сторон Ночи, всё простирает к огненному зареву свои длани. Такое торжество бесконечности жизни. Прекрасной. Пьянящей. Словно украденной и подсмотренной мною в замочную скважину.
И, одновременно, растворённой во мне, в каждом моём дыхании...

Время, когда гаснут фонари. Когда сводят мосты, заставляя снова бежать по венам дорог потоки механической крови. Когда маленькие речушки - как зеркало. Английская набережная, маленькая Голландия... День.
Сколько же у нас на двоих было таких ночей? А сколько из них я успела забыть?

А ещё особняк Румянцева. О, нет, я не люблю музеи. Разве что в пять утра, когда все вещи кажутся размеренными и понятными, а каждое слово важным именно здесь.
Мне нравятся танцевальные комнаты и музыкальные залы.
Ты смеёшься, что я угадала.
Конечно, ведь в пять утра, я забываю, что на мне джинсы, а не белое платье со шлейфом. И мне кажется, что у меня на ногах золотые танцевальные туфли.
Да, ведь я лгу про зеркала. Уродство Реддерн появилось куда позднее. Раньше я видела себя в этом дурацком платье на лестнице, ведущей к самой воде... Говорят, об этом мечтают все. "Все" - такое обидное слово...
Просто мне нравятся красивые дворцы почти столь же сильно, как заброшенные недостройки и дома с обвалившимися крышами. В них очень много общего. Они одинаково выбились из потока времени, и одинаково сиротливы. Они одинаково понимают меня.

Несколько часов на сон. Знаешь, ведь я хотела бы просыпаться на твоём плече.
Нет, не каждое утро.
Хотя бы иногда.
Но, кажется, мне проще научиться дышать под водой. Стать новым Всадником Апокалипсиса, и новой Матерью Богов.
Недосягаемы лишь самые простые вещи. Ракетой можно уничтожить полмира, но не сбить белку ради шкурки.
Ты то, что я никогда не смогу получить. Я смирилась.

Лето. Мы принесли его в Питер. Мы принесли в Питер солнце. Это так же странно, как бесконечные дожди и холод летом в Крыму, но нам ли привыкать к странностям?
Мороженое, Летний сад, Михайловский сад, Марсово поле.
Та самая зацветающая сирень, которую я так чаяла увидеть в последние десять лет.
И твой голос. Я так люблю твой голос.
Он падает в мою душу, напитывает её дождём и кровью.
Я знаю, что ты рассказываешь о войне. О чьей-то чужой, книжной.
Ты всегда был очень честен со мной.
Никогда о богах. Никогда о любви.

Что будет, когда я исчезну?
Ведь ты никогда всерьёз в это не верил. Как я не верю в бОльшую часть мира.

Между нами снова стук машинного сердца. И тот рассвет. Маленькой птицей в ладонях.

@темы: Синие перья бессоницы

---

А мысленно я всё ещё с тобой, в тебе, в твоём голосе и твоём дыхании.
И нас всё ещё обнимает рассвет над Петропавловской крепостью.

---

Безумное количество часов вокруг напоминает о полуночи.
Да, ещё полчаса и пора вызывать такси.
Кажется, я забыла слишком многое. И даже крыть больше нечем.
Всё слишком так, как есть.
Из песни не выкинуть слова, но флейта кашляет, забывая.
Сколько у нас с тобой на двоих этих песен?
А я так и не купила ТОГО белого платья.
Я скучаю по тебе. По звуку твоего длинного имени. По тому ощущению, что ты непременно придёшь.
Быть может, я догоню тебя на следующем полустанке.
Или на следующем.
О, Господи, а у меня даже нет ничего от той Меня. Как же мы узнаем друг друга?

---

Мы начали в понедельник. "Я хочу в Волковский театр!". Нет, началось это, кажется и ещё раньше, но в понедельник я окончательно смирилась.
"Мне нечего надеть туда!" - закономерно, что остаток понедельника мы искали маме платье и туфли. У меня не повернулся язык сказать, что теперь можно ходить и в джинсах, разрезанных на коленке - это испортило бы чужую мечту.
"Мне всё равно на какой спектакль, я просто хочу, чтобы ты сводила меня в Волковский театр!"

В общем, если руководствоваться первоначальным запросом, то всё было исполнено в точности.
Разве что наша поездка была чуть искажена моей утренней пробежкой на собеседование, т.ч. вместо набережной, я метнулась с Яр.Главного в чужой офис чисто познакомиться и поболтать.
Потом был дождь, и мы вспомнили, что неплохо бы посмотреть какую-нибудь одёжку. В итоге, купили в Рив Гоше по помаде. Прогулялись за билетами. И... вместо вожделенного кабака на пообедать, мама возжелала отдохнуть с дороги в нашей яр.квартире. Ну, как бы ладно. Отдохнули.
(Если не считать, что открутить мне удалось только вентиль с горячей (которая теперь холодная) водой, а питьевую пришлось покупать - то вообще жизнь по кайфу).

Потом был сам театр. Меня обуревал ужас, и желание свалить с антракта... но антракта не было. И было жутко стыдно перед мамой за ЭТО авангардистское чудище, где в каждой сценке 2 трупа и наматывающие круги мертвецы под песню "ах, яблочно, да на тарелочке!"..
Воистину, я с лёгкой руки могу только про ЭТО и выбрать.
Как ни странно мама отнеслась философски.

Т.ч. когда мы пили чай в "Кофе Тревелл", и я пыталась справиться с когнитивным диссонансом, мама меня просто поблагодарила.
"Я просто хотела сходить в тот самый Волковский театр. Я больше в него не пойду, но ты ведь знаешь, я вообще не люблю все эти театры".

Утром я прибиралась в квартире мужа. А потом мы просто поехали домой.
Я думала, что мы посидим на набережной, сходим в музей им. Терешковой и в музей "Музыка и время". Что я расскажу ей о том, что мне дорого в этом городе, что больше всего поразило моё воображение, но...
Но она сказала, что устала. Да и вообще, хотела только в театр.
Так странно. Но, быть может, и к лучшему?

---

Он так изменился, и уже, конечно, без белого шарфа... да и в +20, это было бы слишком странно.
Он постарел. Ему 40, а я помню его 16.
И всё-таки безумно красивый. Как раньше.

---

Великий Бог, прочти меня. Я не могу так. Любой другой город мира. Пусть это будет любой другой город мира.
Здесь я могу прятаться, забываясь под плинтус или искренне наслаждаясь воссозданной реальностью... но жить и работать я хочу в любом другом городе мира.
Меркурий. Добрый вестник. Любой другой город мира.

---

Я вела дневник на втором курсе института. Он был очень личным, потому что касался магии и влюблённости. И в чём-то напоминал этот.
По-своему красивый, кожаный, с молнией, защищающей от попытки открыть походя и случайно. О нём знали все, и я его оставляла дома на крышке стола.
Но в нём бесполезно было что-то пытаться понять.
У меня жуткий почерк. Но, на самом деле, я могла зачитать сиё безболезненно вслух. Ведь дело не в этом.
Я всегда писала шифром. Без истинных имён. И так, чтобы у каждой фразы могло быть, как минимум, две трактовки.

---

У нас снег. Ну, конечно, какой май без снега?
Лёгкая галлюцинация, что это намокшие перья из сказки про цаплю.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Люблю всё-так я этот портал РЖД для покупки билетов.
Быть может, меня всё-таки нагонит ушедшая Вальпугиева ночь)

---

Когда мне говорят: "только сейчас", "срочно", "больше не предложим"... я сразу показываю, где дверь.
Вообще, это получается автоматически... и я даже, быть может, не всегда права.
С ними славно работать. Просто, у меня действительно пока иные планы.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Когда я вижу мужчину в чёрном пальто, обязательно выпадаю из реальности.
Вот абсолютно такой же фетиш, как белые шарфы (с момента детсадовской влюблённости в школьного друга моего брата), и белые шёлковые перчатки.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Как я провёл лето :)

И что над нами километры воды,
И что над нами бью хвостами киты,
И кислорода не хватит на двоих,
Я лежу в темноте (с)

Это одна из моих любимых песен НАУ. И один из моих любимых снов. Когда волны окутывают город, обнимают высотки, погружая их по самую крышу... Отчасти, это может когда-то стать правдой, с учётом близкого расположения Рыбинской ГЭС.
Или не стать.
В любом случае, это очень навязчивая картинка снов, как, скажем, высота, ломающая кости или танец. Хотя, в отличии от предыдущего, и не является в моём извращённом сознании деструктивной.

Собственно, после реквиема по танцам недоступным мне если не никогда, то ещё довольно долго, я вернулась к своей вечной мечте. К тем самым километрам воды над. Хотя, конечно, с километрами это всё-таки преувеличение))

В Хургаду мы ездили не столько в отпуск, сколько именно и во имя получения сертификата дайвера. Те, кто знает меня достаточно хорошо, знают и про мой синдром жары и про хроническую непереносимость солнца. Это правда. И потому в Египет меня можно всерьёз затащить только обещанием, что минимум 6 из 10 дней я буду в воде, причём, не касаемо отельного пляжа.

многобукв про мой дайвинг и вообще

Дайвинг-цетр выбирали тоже очень тщательно. Ибо не бумажки ради. И наш дайв-центр - Садко. По многим причинам.
И из-за его руководителя - Бориса Анатольевича Эйдиса - не в последнюю очередь)) Ну, когда тебя ещё будет учить бывший тренер ЦСК ВМФ?)))

Вечером примерили снаряжение... и на следующий день полдня просидели на корабле в ожидании, что шторм закончится))) Шторм не закончился, пришлось вернуться в отель... и с горя фотографироваться. Собственно, все отельные фотографии в моём альбоме - это как раз творчество той самой несостоявшейся поездки.

Первый день был эпичен. Мне было страшно, холодно и я не могла продуть уши.
Страшно - уже не знаю почему. И это именно ощущение тела, напряжённость мышц, которая не даёт ни нормально погрузиться, ни адекватно плавать.
Холодно было действительно. В Египет вместе с нашим приездом пришла весна... но весны мало. По итогу я всплыла с абсолютно синими губами и стучащими о регулятор челюстями.
Что было между - не помню. Точнее, помню кусками. Муж укутывал меня полотенцами, и, по совету бывалых дайверов, отпаивал меня горячим куриным супом...

Второй дайв в тот же день был ещё эпичнее... меня много раз выносило на поверхность, так что я вернулась не только синяя, но и с полной маской крови.
В общем-то теперь присказка "кровь из носу" имеет для меня вполне физическое воплощение)
Ещё из своего пристрастия всё ломать, отодрала вязку для спуска воздуха в компенсаторе... Хотя, меня и не ругали))) Борис Анатольевич посмеялся, и даже рассказал местную байку, что я ещё не очень крута. Вот был у него майор-парашютист...

У нашего обожаемого тренера - Ирины - на все мои действия был закономерный фейспалм, но благодаря ей к концу курса всё поменялось))
Собственно, в конце дня она взяла всех "детишек" за руку и вывела в Хургадинский дайверский магазин. За подводными душегреечками))
Ну, а заодно в хургадинскую аптеку, чтобы решить мелкие проблемки с невозможностью компенсировать перепад давления. Собственно, банально, за каплями в нос))

Всю ночь мне снилось, что вода захлёстывает здания... и мне вдруг стало легко. И заниматься - тоже. Нужно перестать бороться с тем, что нельзя победить. Море нельзя победить. Ирина была права.
И это необыкновенная красота просто смотреть, задрав голову на поверхность, подсвеченную солнцем, на рыб и проплывающие косяки дайверов... на корабли...
Когда сидишь на дне моря всё кажется иным и... правильным. Единственно правильным.

В третий день дайвинга пришло лето. Ветер стих и температура прыгнула на 5 градусов. Я слегла. У Ирины был очередной фейспалм на предмет, что Лапочка (это она мне походя влепила партийную кличку >< Предполагаю, что из-за розового купальника с кружевами) полулежит омерзительно-зелёная на палубе...
Заодно поругали моего мужа (что это он Лапочку не выгнал вовремя куда-нибудь в прохладное место?!!!).
В воде стало легче. В воде вообще все вдруг стало куда адекватнее)) На солнце я больше по-возможности не выходила.

И мне снилось, что я рыба. Это очень странное ощущение. Чувствовать, что тебе вдруг внизу стало куда лучше. Куда лучше, чем на суше. Что это вообще единственное место, где тебе действительно хорошо...

На самом деле, теперь я не боюсь, что мне в маску попадёт вода - я могу быть и без маски - на крайний случай. Не боюсь, что в баллоне закончится воздух (даже если рядом вдруг нет партнёра), знаю, что делать, если запутался в сети или увидел акулу...
И бесконечно больна этой голубой толщей воды.

На пятый день мы уже были почти как большие дайверы. Хотя, конечно, это только начало, и нам ещё есть чему учиться с каждым и каждым разом.
Я попросила у Бориса Анатольевича автограф на книжку за его авторством. Почти разрыдалась в жилетку Ирине... ну, я ж Лапочка! Мне можно)))

Из радостных моментов, Виталий в нашем последнем - чисто экскурсионном дайве - плыл вместе с нами, а не в составе своей обычной группы. Посмотреть как научился плавать его сын)) Ну, и фотографировал)) Нас, и вообще)))))))

А, собственно, на этом наш отпуск почти и закончился.

На следующий день была поездка в Люксор. Посмотрели храм богини Хатхор в Дендере, храм Амона-Ра в Карнаке, Нил и банановая плантация.
Было очень здорово посмотреть на те самые Фивы, впечатлиться колоннами, рядом с которыми ты кажешься ничтожным. Погулять в платье, которое меня длиннее, но после ношения кринолинов, шлейфов и иже ролевушных костюмов неудобств не доставляет...
Посмотреть, как трудятся египтяне в полях. На их осликов, мотороллеры и напрочь убитые машины, которые ездят только волей богов))
И да, белых цапель на Ниле. Это красиво. Стирается ощущение времени.
Жара решаема нырянием под каждый встречный кран... а боль в спине - горкой вкусных таблеточек.

Съездить в последний день на мотоэкскурсию. И вечером просто погулять по Хургаде))

+1

+ много в ВК

@темы: Улыбаемся и машем

---

Купила билеты на следующую поездку... можно смело разбирать вещи с предыдущей))

Я люблю дороги, и с этим бороться совершенно бессмысленно. И, даже моё теперешнее состояние ничего не изменит. Разве что в кармане теперь горсть таблеток, а под спиной подушка... ну, и предпочитаю всё-таки поезда, ибо там можно лежать))

А ещё, я, как ни странно люблю небо. Почти так же, как море. Даже страх высоты куда-то пропал. Может, шутка про гуггл мэпс действительно помогает)) А, может, я просто не верю, что я на самом деле на высоте 10 000 метров, а не низенько над морем, и это именно облака, а вовсе не белые барашки на водной глади...
А, когда мы опускаемся ниже, и видны уже дома и дороги... ну, честное слово, разве можно бояться той высоты, с которой, быть может, когда-то и сам сиганёшь с парашютом?)))

Из неудовольственных ощущений (спину оставим как данность) - уши. Но эта мелкая проблемка актуальна как на искомой высоте, так и в нескольких метрах под водой... а я всё-таки теперь сертифицированный дайвер. Так что впринципе и причину и способ блокировки теперь тоже знаю))

Уши и... джинсы. Как бы поездки не подстёгивали моё неуёмное желание есть всё, что не приколочено, а всё, что приколочено - отдирать и есть... и каким бы олл инклюзивом ни было питание в отеле - джинсы-стрейч в конце поездки неприлично спозают с бёдер, и приходится их периодически поддёргивать...
Кому-то, конечно, счастье... но, блин, я вот купила их только что, и меня слегка поддушивает жаба пойти и купить новые вот прям щас.
Так что куплю или после 10 мая... или просто буду кушать на ночь, и мне подойдут обратно эти)))

Что ещё? Май. Вальпургиева ночь, кстати. И даже странно, что я не в Афремово с метлой через плечо. Я в общем-то морально готова, но туда сегодня ехала только свекровь... а тет-а-тет с ней - это всё-таки слишком сильно для меня с моей общей антисоциальностью.

Так что сегодня я наслаждаюсь весной так, через окно)) И зелень кажется очень яркой и почти непривычной после прилипшего к глазу моря-песка. И я люблю эту зелень и этот ведьмацкий запах листвы так же сильно, как синеву над говолой, когда смотришь вверх на тёмные днища проплывающих кораблей...

---

Занятно. Теперь я знаю, почему на последнем балу мне было так мучительно больно.
Но, быть может, и в моей больной спине есть тоже своеобразная рука Судьбы?
Мне тяжело сидеть, тяжело танцевать... но очень легко плавать.
Это необыкновенное ощущение невесомости на глубине двенадцати метров... И, пожалуй, своим сертификатом дайвера я горжусь куда больше, чем красным институтским дипломом.

---

Я не сразу понимаю смысл подобных вопросов. А потом они меня удивляют.
Обижаюсь ли я? Даже звучит странно.
Нет. Обижаться, в любом случае, глупо. А злятся только на равных.
Равных мало.
Лучших - ещё меньше.
Хотя я уважаю ум, силу, красоту и удачу. Хотя бы даже и по-отдельности.
И совсем не люблю длинные языки. В них очень видны изъяны. И всего больше - когда они, забывшись, начинают говорить свою правду с тобой о тебе. И не о тебе как о наборе каких-то профессиональных качеств или образов - о тебе как о человеке. Когда они вдруг воображают себя мудрыми и равными , и берутся судить, о чём не разумеют.

---

Небо красивое)